Читать онлайн книгу "Ритмы точки ноль. Сборник стихотворений"

Ритмы точки ноль. Сборник стихотворений
Алла Райц


В этом сборнике вы найдёте баллады, письма, песни, лиричные стихи, экспериментальные поэтические строки. Стихи Аллы Райц отличаются экспрессией, мелодичностью и образностью, но самое главное – искренностью. Откровенный разговор с читателем, что может быть лучше!





Ритмы точки ноль

Сборник стихотворений



Алла Райц



© Алла Райц, 2017



ISBN 978-5-4485-4890-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Из века двадцать первого


послание Евгению Баратынскому на стихи «Последний поэт»


Век шествует путём войны и смерти,
В сердцах разлад, а общая мечта
за годом год – зарплатою «в конверте» —
запрятана, от времени желта.
Но верю я, что светом просвещенья
Поэзия – наперсница Сольвейг,
Спасёт свою любовь из заточенья,
И Русский стих споёт, как соловей!

Ни богатства, ни свободы,
И Эллада чуть жива:
Еврозонные народы —
Утомленные чела.
Век науки, век торговли —
Не восторг – краплёный туз,
В мире нет надёжной кровли
Иль пристанища для Муз.

Далёкий друг, познавший тайны мира,
Нас разделяет больше сотни лет;
И, верно, зелены сады Омира,
Целебна и вода лазурных рек,
Там, где Парнас возвысился на годы,
Там и Кастальский ключ, как прежде, льёт,
И жив пока нежданный сын природы —
Поэт, певец – о чем же он поёт?

В век угрюмый, в век закланья
Простодушье не в чести,
Пел и наш поэт признанья —
Лишь бы ноги унести.
Пел, виденьями страдая,
Души скорбные целя,
Иногда и про лобзанья,
По этапам кровь лея…

Трепал поэта век, как волк, голодный
Безумием Эоловых страстей,
Смутился взор Урании бесплодной,
Ожесточились и сердца людей;
На пажитях, где прежде Афродита
Играла складками своих одежд,
Не раз бывала втоптана, разбита
поэта Лира – тщанием невежд!

Дух поэта возносился,
Справедливости алкал,
Безутешный возвратившись,
Тела он не узнавал!
И угрюмостью дичая,
Не спасённый на крови,
Слушал молча и печально,
Как тоскуют глухари.

И вновь дитя – нежданный сын природы,
На Лире струны нежные найдя,
Так страстно пел для Бога и народа,
Что реки поворачивали вспять!
Серебряные струны находили
Души безмолвной глушь и уголки,
И снеги падали, когда бродил он
Вдоль праздников по будням, налегке.

Взят! И властью опозорен,
Над страницею распят,
И – ату его, виновен!
Электрический разряд!
Нет, не вздрогнуло светило,
Не разверзлись небеса,
Юзом шли, не тормозили
Колесницы-колеса.

Страданиям певца нет окорота,
Они поэта явят во плоти,
Мятежная судьба, оскал решёток —
Вершины, что избранник муз достиг.
Но будто невзначай, над колыбелью,
Где спит дитя без имени, на свет
Сафо явится ворожить, и сенью
Возложит на чело поэтовый обет!

И быть может, озареньем,
Наш последний, но Поэт,
У истоков вдохновенья
Перешлёт к тебе привет.
Музу добрую восславит
За её бесценный дар,
И векам лихим на зависть
Запоёт сквозь гром литавр!




Странствия души


Когда душа перешагнёт за край
прекрасно мнимых очертаний мира,
поэзия, терпи, не умирай;
не лги навзрыд, покинутая лира.

Душа вернётся исповедью сна,
улыбкой тайною иных созвездий,
по-прежнему загадочно честна,
по-новому слагая «буки-веди»…

О, странствия незримые в ночи…
Мелькнет сомненьем тень у изголовья,
легки крыла и празднично горчит
иных времён привку'сье и присловье…




Там, где заканчивается зима


Пусть уныло и снежно
межсезонья лицо,
расцветает подснежник
вдоль дорог, у лесов.
Расхититель пространства,
убежденный клошар[1 - бродяга],
но скорей из вагантов[2 - бродячие поэты, студенты] —
разудалый школяр!
Он случайно свободен
и глядит удальцом,
вопреки непогоде
нараспах пальтецо.
Откровенно лилеен
сын земных тайников,
жил он в мире келейном,
а теперь – был таков!
В снежно-белом причастьи
к солнцу рвётся росток,
будто вызов ненастью,
зимней стуже – зарок.
И молочным покровом
сквозь ветра, сквозь метель
ледяные оковы
сокрушает ноэль![3 - сказка – фр. яз]

*ноэль – сказка




Ритмы точки ноль


На краю мира не идёт время,
не звенит лира, не растёт семя,
там ветра рыщут, да метель стелет,
синева скрыто в темноте спеет…
Заметалась Тень – зародился День!

Он еще слабый, он ещё серый,
вопреки ночи, подрастёт верой,
он лучи солнца теребит жадно,
поднабрав силы, восхитит ладный.
Оробела Тень: на приволье День!

На дыбы встанет, как нанук[4 - белый медведь, хозяин Севере – яз. эскимосов] грозен,
сотворит айсберг шатуном, грёзой,
глыбу он в море, словно щепь, кинет,
с ней играть будет в ледяной стыни.
Веселее День, да чернее Тень.

Пролетит вихрем белый день, стает,
позовёт вечность пуночкой[5 - или снежный подорожник, кругополярная птица, северный воробей], граем,
и беду чуя, бер[6 - медведь – старорусский яз.] бурчит тихо:
– Брат уйдёт с ветром, без него – лихо.
Заманила Тень во тенёта День!

Занялась вьюга, «баю-бай» спела,
Млечный путь краем подоткнул тело,
Спит ошкуй[7 - белый медведь – яз. коми], слышит в забытьи ночи:
– Я вернусь скоро, ты смотри зорче.
Одолею Тень, я – могучий День!

Возгорю светом, лучше нет доли,
Золотым цветом заберу боли,
на крыле птицы принесу радость,
я приду чудом, подожди малость —
И увидишь свой северный день!




Новогодней ночью…


Новогодней ночью
На уснувший лес
Сыпал ангелочек
Серебро с небес,
Рисовал снежинки,
Лучики – стежки,
Призрачные льдинки,
Колкие снежки.
Прятал он секреты
под святым кустом[8 - ясенец или «неопалимая купина» (народное назв.)]
По замерзшим веткам
Бегал босиком…

Лишь угомонился
Ангел-зимогор,
Новый год явился!
Пробудился бор:
В праздничном наряде
Под морозный треск
Первый на параде
Армии Чудес!




Утро


На рассвете мне не спится,
Тушью черной на ресницах
День рисую невпопад,
Напеваю – «Снегопад…»

Тайный крест оконных рам
Шторы прячут – сонный храм.
Запах кофе, как набат,
Хлеба жаркий аромат…

И пощёчиной по лицам —
Ветер северной столицы!
В толкотне и суете
Утро, помни обо мне…




Его зову Ветер


– Не смотри восхищенным взглядом,
Не дари жемчуга и лалы[9 - драгоценный камень кроваво-красного цвета],
Говорят, нам недолго рядом,
Нашептали: готовишь алый
Жар-костёр под босые ножки,
Под рогожу супружьей схимы;
Занесёшь надо мною вожжи,
Изгоняя из мест родимых…

Так Марена[10 - или Морока – древнерусские имена зимы] вела беседу с дорогим ненаглядным Ветром,
А сама, отдаляя беды, увивала снегами кедры.

– Разлюбезная ты, Морока, —
Отвечал ей родимый нежно, —
Наболтала про то сорока
Небылицы! – и обнял спешно,
Улыбнулся, и снежны шали
На небесные кинул окна,
Чтоб не видела, как дышали
За окошками знаки, сроки…

Ну, зачем открывать невесте, что четырежды в год женат он,
Знал, что сбудутся злые вести – отбивают сезоны такты.

Сотни Вёсен и Лет он бросил.
Срок придет – подожжёт Марену!
Из-за той, что зовётся Осень,
Остановится лишь на время…
Свет и тени в палитре хроник,
И рисует он в круге вечном,
Как любимых своих хоронит
И встречает их в подвенечном.




Сон Маргариты


«И вот она сперва долго плакала, а потом стала злая, стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших её».

    М. Булгаков.

Ночь раскинет тучи низко,
Скалы скорбной чередой
К озеру подступят близко,
Возвышаясь над водой.
Там, безмолвием объятый, сонный мир вокруг лежит,
На пустынном побережье дева тайно ворожит,
Платье светится росой
Под распущенной косой…

К ней на зов при свете бледном
Птицы быстрые летят,
Облака за ними следом
Приведеньями скользят.
Крылья длинные раскинув, птицы кружат хоровод,
Их неясны очертанья в темноте глубоких вод.
От волны исходит холод,
Месяц волшебством размолот.

Блики лунные обмана!
Миражом – клубы тумана,
Кружит стая, бьется луч
Золотой из плотных туч,
И торопит, погоняет, – лебедь к берегу спешит.
С нетерпеньем чаровница луч волшебный сторожит,
Ветер вьется в волосах,
Сумрак прячется в глазах:

– Что ты, птица, мне пророчишь,
Время в клюве остром точишь,
Развлекаешься, дразня,
В бездну темную маня?
Не ответит чудо-птица, зачерпнет волну крылом,
В полумраке рассыпая брызги блеклым серебром.
Крылья серые парят,
Перья жемчугом горят.

Вот на берег протянулся
Луч, пред девой обернулся
Старым зеркалом, а в нём —
Образ милый, в окоём.
Вмиг узнала и с мольбою, головою преклонясь,
Что-то жарко зашептала, от виденья отстранясь.
Не утешит нежный друг!
Тьма сгущается вокруг…

Не воротится любимый,
Встретиться не суждено
Образ, зеркалом хранимый,
Канет небылью на дно.
Засверкают опереньем птицы дивные в потьме,
Остановится мгновенье древней вязью на кайме.
Берег скрылся навсегда,
Сон растаял без следа.




Беги, дитя, беги[11 - «Беги, дитя…» Гюстав Флобер. Госпожа Бовари]…


Звонят колокола наперебой, со всхлипом,
И остывает воск безжизненной руки,
Был завершен роман прощальною молитвой
В экспрессии причуд флоберовской строки.

Но живы и сейчас за траурною дверью
Мятежная судьба с хулою за глаза,
там эхо отзвучит: «Ты мой любимый, верь мне!
Венчает нас навек цветущая лоза!»

И в зеркале пустом возникнет женский образ
из сна, небытия? В глаза ей посмотри:
колдует жизнь сама и скалится недобро,





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/alla-rayc/ritmy-tochki-nol-sbornik-stihotvoreniy/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


бродяга




2


бродячие поэты, студенты




3


сказка – фр. яз




4


белый медведь, хозяин Севере – яз. эскимосов




5


или снежный подорожник, кругополярная птица, северный воробей




6


медведь – старорусский яз.




7


белый медведь – яз. коми




8


ясенец или «неопалимая купина» (народное назв.)




9


драгоценный камень кроваво-красного цвета




10


или Морока – древнерусские имена зимы




11


«Беги, дитя…» Гюстав Флобер. Госпожа Бовари



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения